Шёл крупный снег в десятый день зимы. Из окон деревянных домиков лился свет, из труб на крышах шёл дым. Был вечер и жители Ярлсхольда отдыхали. Люди постепенно восстанавливались после тяжёлых испытаний, связанных с жестоким правлением Снежной Странницы Гудрун. Всё становилось таким, каким было прежде. Люди не то, чтобы особенно менялись. Всё так же мужья уходили на охоту и ковали оружие. Всё так же жёны шили одежду, готовили ужин и воспитывали детей.

Скапти сидел на подоконнике на втором этаже поместья ярла, свесив ноги и весело болтая ими. Внизу ссорились молодые возлюбленные. Разгневанная светловолосая девушка громко за что-то отчитывала растерянного молодого человека. Тот оправдывался, разводил руки в стороны, отчего девушка выглядела ещё более обиженной. Скальд рассеянно наблюдал за ними с циничной улыбкой, мысленно в который раз повторяя решение, что он уж точно никогда и не подумает о женитьбе. Накидка его побелела, ловкие пальцы перебирали струны кантеле. Незатейливые аккорды носились вокруг, следуя за игривым ветерком.

"А не посмеяться ли мне над любовью?", - подумал Скапти - Этим словом так часто называют всего лишь грёзы или мимолётное чувство, что оно почти стало лживым. Да и влюблённость - не любовь".

Изобразив на лице романтическую печаль, он шутливо-томным голосом, подражая влюблённой девушке, запел:

- Мысль мою печальную
Отгоню я в сторону
Чтобы не печалился ты
О моей судьбе

"Ти-де-ри! Ти-и-и-и!" - невпопад отвечало кантеле. Скапти усмехнулся:

- Да уж, лирический бред без рифмы и смысла. Попробуем ещё.

Теперь на его лице отображалась преувеличенная скорбь. На этот раз он стал похож на юношу, пытающегося добиться любви прекрасной дочери богатого торговца.

- Я думаю, о холоде
Мне говорить бессмысленно
Хоть чувствуешь ты мысленно
Всё то, что не скажу тебе
Я знаю, что не стоит боле
Искать цветок на месте боли..

"Тринь! Три-и-инь!" - запротестовал инструмент.

- Не нравится? Что ж, сочиню что-то более достойное поэта.

Скапти перестал играть, опустил руки и стал нашёптывать нечно невнятное себе под нос. Перед тем, как написать песню, он всегда сосредотачивался и усиленно думал. Сначала приходила музыка, потом слова. Ветер трепал его волосы, белизна покрыла его плечи, а скальд всё пытался поймать нужную мелодию. Потом вдруг резко выпрямился, стряхнув с себя снег. Сильные аккорды внезапно прорезали воздух, заставив взлететь воронов с крыш.

- Он шёл, побеждая боль и врагов
Он шёл по дороге болот и теней
Он знал, но не верил в возможность того,
Что будет любим холодов чародей
Принц зелёных кровей

На этот раз кантеле не противилось стиху. Мелодия превратилась из пронзительной в еле слышную таинственную, но постепенно она становилась всё громче и гармоничней. Голос Скапти был мягким, немного хриплым, но уже не шутливым.

- Он знал, что дорога его нелегка
Что змеи одни говорить будут с ним
Из окон домов света он не видал
Но договор времени был нерушим
Зеленокрылый серафим

Смысл собственной песни медленно доходил до скальда. Слова будто появлялись из ниоткуда и он поначалу даже к ним не прислушивался, не обращал внимание, полностью отдавшись силе творения. "Неужели моя песня о нём? С чего вдруг..?" - спросил он себя. Ответа не было.

- Он был поневоле наследником зла
Но злым в глубине себя не ощущал
Пытался бежать от людей, от себя
Убийца людей сам себя убивал
Боролся с ветром, погибал...

Постепенно его голос затихал, на последнем слове опустившись до шёпота. Поэт шумно выдохнул, замер и прикрыл глаза. Иногда собственные творения казались ему слишком реальными, так, что от созданного образа становилось страшно. "Надеюсь, сын Снежной Странницы не слышал этой песни" - подумал он.

+++ +++
В ушах Кари до сих пор стоял зловещий свист и завывание ветра, напоминавшие ему о долгих годах в Трассирсхолле. Он пытался заглушить память. Смеялся вместе с Джессой, ходил на малоприятные ему, считавшиеся весёлыми, пиры ярла, слушал рассказы старейшин о стародавних временах. Делал вид, что не замечает испуганных и неприязненных взглядов со стороны окружающих. Успокаивал себя бессмысленными словами, вроде "Люди боятся того, чего не понимают. Рано или поздно, они станут тебе доверять". Но воспоминания о Гудрун и эти самые бесстыжие взгляды не давали ему покоя. Он мог бы уйти вместе со своими верными спутниками, воронами, туда, где снежная пустошь и вечный покой, но не хотел покидать Брокла.

"Я пойду за тобой всюду, куда ты только ни решишь отправиться" - так говорил ему друг. Но Кари знал, что Броклу нравится в Ярлсхольде. На Брокла не смотрят так, как смотрят на сына Гудрун, Снежной Колдуньи.

"Я был в плену Трассирсхолла. Теперь я освобождён. Но, похоже, я снова оказался в клетке" - такие невесёлые отрывистые мысли посещали его после наступления темноты. Борьба с матерью измучила душу юноши.

Сегодня же, не дождавшись окончания очередного пира, Кари вышел за дверь главного зала и поднялся на второй этаж, где находилась его спальня. Не заходя в неё, он присел на холодный пол и, вздохнув, облокотился о стену. Несколько мгновений он просто наслаждался одиночеством и доносившимися снизу звуками. Музыканты играли что-то торжественное, кто-то пьяно выкрикивал "Слава ярлу". Никак не получалось расслабиться и избавиться от тревожных дум. Из соседней комнаты послышалась невнятная мелодия. Она постоянно изменялась, была то шутливой, то даже ехидной. Вот она смолкла...а вот опять! Теперь она стала другой, более протяжной и приятной на слух. "Кажется, это песня, но слов не различить" - сказал себе Кари и неосознанно стал двигаться по направлению к комнате, в которой расположился скальд. От того, что Кари некоторое время провёл неподвижно, его ноги и руки занемели от холода и он решил немного потоптаться в коридоре, прежде чем входить к поэту. В попытке согреться, он и не заметил, как мелодия смокла окончательно. Скрип, шаги, дверь открывается, и вот уже они стоят лицом к лицу, скальд и Снежный Странник. Скапти вздрогнул и подался назад, а Кари всё смотрел на него своими бледными глазами.

"Неужели?! Неужели он слышал? Ведь эта песня - о нём! Что, если она ему не понравится? Снежные Странники на многое способны... " - терзал сам себя вопросами скальд.

- Почему же не понравится? Да если и нет, я не стану на тебя нападать, - невесело усмехнулся Кари. - У каждого свои вкусы. К тому же, ты писал её не для меня. Твоё право - создавать какие угодно песни. Главное, чтобы они нравились тебе самому.

Скапти смутился и уставился куда-то вниз.

- Споёшь мне? - спросил Странник.

Скальд нерешительно кивнул, поднял оставленное на подоконнике кантеле и запел. Так же, как и в первый раз. Сначала тихо, потом громче, потом снова чуть слышно. Пальцы танцевали со струнами, голос лентой переплетался с нотами. Он был в своей стихии. Кари, забыв обо всём, стоял, расправив плечи и погружался в эту сказку, так умело сотканную поэтом. Настоящая музыка - это сильнейшая магия, способная уносить в другие миры, создавать настроения, эмоции, чувства. Она - как заклинание; если его правильно составить, будешь обладать немыслимой силой.

Но вот музыки не стало. Последняя нота отозвалась эхом в комнате и пропала.

- Почему история обо мне так печальна?

- Этот стих мне нашептал снег, мне неизвестно, правдив ли он.

- Да, правдив.

- Но ведь всё можно изменить.

- Можно ли? Но мне не на что опереться.

- Обопрись на моё плечо, - неожиданно для себя сказал скальд. Странник несмело подошёл и уткнулся ему в грудь. Скапти осторожно его обнял и чуть заметно улыбнулся.